После окончания Оренбургского педагогического института Костин поехал работать учителем в школу села Богородского Шарлыкского района, но вскоре «они» вторглись в нашу страну. В далеком 1941-м немцы еще не знали, что советские солдаты будут сражаться с ними до последней капли крови, что они готовы справиться с любым врагом.
В тот день у друга свадьба бушевала, Гремела музыка и песнь лилась,
Как будто вся деревня подпевала,
Гордясь невестой, женихом гордясь… «Горько!» звучало как зов в новоселье, Сколько в нем радости было для нас!
Но разорвал репродуктор веселье:
«Война началась, война началась…»
(Эти строки Николай Сергеевич напишет уже после войны, после того как будет пройден путь от Москвы до Восточной Пруссии.)
В Пензенском артиллерийском училище многим новобранцам не представилось возможности пройти курсы до конца — сорок человек, в том числе и Николай Костин, были отобраны для формирования бригады, которой вскоре предстояло участвовать в боях за Москву. Старший сержант Костин был назначен на должность командира артиллерийского орудия на конной тяге. Он улыбается, когда произносит слова «на конной тяге».
После обороны Москвы Николая Костна направили в Харьковское военно-политическое училище, которое было эвакуировано в Ташкент. Там присвоили звание старшего лейтенанта и спустя четыре месяца направили в Горький для отправки в другую часть. И потом он прибыл на Украину… «Когда освобождали Севастополь, мы находились у подножия Сапун- горы, а «они» были наверху. Сапун-гора высокая такая, и мы у немцев были как на ладони. Они там у нас вывели из строя два орудия. Бои продолжались долго, около полутора месяцев…»
С такой обстановкой мы не встречались,
Ведь враг на горе, а мы под горой.
И как бы уж мы ни маскировались,
Он без бинокля нас видел порой…
Но советские войска справились со своей задачей. На следующий день после успешно проведенного штурма Сапун-горы Севастополь был освобожден. Однако в самой «морской крепости» Николаю Костину побывать не удалось: сразу же отправили в Белоруссию, под командование Рокоссовского. Первый серьезный бой был у станции Осиповичи — при отступлении немцы оставили много продуктовых складов, но потом решили их вернуть. Не удалось. Другим этапом, который имел важное стратегическое значение для советских войск, была операция по форсированию реки Нарев.
«— Мы заняли плацдарм на одном берегу, «они» на другом. Незадолго до операции в этом районе побывал маршал Жуков, и он приказал: «Держать плацдарм во что бы то ни стало!» Дело в том, что с Наревского плацдарма, который называли «пистолетом в сердце Германии», открывались возможности наступления на северо-запад, чтобы выйти к границам уже близкой Восточной Пруссии и отрезать всю восточно-прусскую группировку фашистских войск. Вот взял я с собой солдата, и мы пошли к своему наблюдательному пункту, который располагался на большой сосне. Оттуда очень хорошо были видны немецкие подразделения. Там разведчики хорошо накормили нас обедом из свежих овощей, а после обеда, когда мы снова поднялись на сосну, то заметили передвижения немцев на переднем крае. Ребята предложили нам остаться ночевать, ужин приготовили еще вкуснее… Но тут начальник политотдела вызвал меня обратно в свое расположение. Легли спать, а сами чувствуем — что-то неладно будет. И тут посреди ночи слышим гул, сплошной гул: оказывается, немцы приступили к артподготовке… Потом, когда они драпанули, перед нами стояла задача догнать их и уничтожить. Но какая там погоня, на тракторах-то… Проходили мимо наблюдательного поста и увидели, что наша сосна повалена — похоже, снарядом срубило. Вокруг этого участка валялись пилотки, старые газеты, ведра… А разведчиков, что нас вкусным обедом кормили, уже не было. Сразу смекнули, что их в плен взяли. И если бы меня начальник политотдела не вызвал, меня бы, наверное, тоже забрали, вот как оно получилось…»
А дальше, потом?
Потом уже Висла,
Млава и Пруссия Восточная,
Гдыня, Данциг и берег Балтийский.
Нельзя, пожалуй, подсчитать точно,
Сколько здесь танков, орудий, гранат,
Сколько погибших немецких солдат…
В польском городе Бреслау после войны, когда капитан Николай Костин читал литературу на курсах совершенствования офицерского состава, случилось знакомство с будущей женой. Нина Тимофеевна Фомичева работала на этих курсах начальником санитарной службы.
«Я что-то приболел немного, и она пришла меня лечить. Ну а потом дальше — больше, там и свадьбу справили, в нашем консульстве.»
Среди авторских стихотворений в блокноте учителя хранится страничка из какой-то книжки с песней «Попал под пули взвод…»
…Сестрица, не бинтуй.
Пришел конец мне, видно,
Ты лучше поцелуй,
Чтоб не было обидно.
Сейчас, солдат, сейчас, —
Сестра ему сказала.
И первый в жизни раз Мальчишку поцеловала.
А первый поцелуй Высоких слов достоин.
И, что ни говори,
Он целой жизни стоит…
В 1947 году Николай Костин был демобилизован и вместе с Ниной Тимофеевной приехал в Челябинск. Пора было заняться делом созидания, и это дело, как могут подтвердить многие наши земляки, он с честью выполнил. Николай Сергеевич стоял у истоков формирования системы образования Челябинской области, которая сегодня является ведущей в России. Работал учителем литературы, завучем и директором школы № 50, с 1961 года заведовал гороно, затем стал заведующим Челябинским областным отделом народного образования, одновременно преподавал в ЧГПИ на филологическом факультете. Является автором не только множества стихов, но и более двадцати научных статей. Заслуженный учитель РФ, Николай Костин имеет орден Красного Знамени, два ордена Отечественной войны, два ордена Трудового Красного Знамени, «Знак Почета» и другие награды.
Предметом особой гордости он считает свой вклад в создание физико-математической школы № 31 в 1965 году. Эту школу, которая была образована по его приказу, в свое время окончил сын Сергей и оба внука — Константин и Андрей. В «арсенале» Андрея около сорока дипломов с математических олимпиад, сейчас он учится на первом курсе МГУ, куда был принят без экзаменов.
25 ноября Николаю Костину исполняется 85 лет. Позвольте, Николай Сергеевич, адресовать вам строки из вашего же блокнота:
Пусть что мечтается, то и сбудется не раз.
А все тревожное не вернется вновь.
И пусть никогда не покинут вас Вера, Надежда, Любовь…
Эти слова, что ни говори, тоже многого стоят
Станислав Смирнов
Отредактировал Илья Денисов
